если завтра примут законопроект, может не быть фб да чо там фб, может дайрей не быть да чо там дайрей, может многих людей не стать и я почти уверен, что его примут и вот это печальнее всего, когда ты рождаешься и живёшь в стране, которая хочет, чтобы тебя не существовало печально, но вот так мы нынче живём я не знаю, можем ли мы, безликие люди из сети, реально что-то сделать даст ли этот миллион виртуальных подписей под виртуальной петицией хоть что-то но вдруг? если кто не в курсе, если завтра примут законопроект № 44554-6 нам с вами нельзя будет даже обзывать друг друга пидорасами этот закон принимают люди, у которых "семейные ценности" не менялись со времён домостроя эти люди хотят, чтобы у нас не было ни права выбора, ни права голоса эти люди даже никак не хотят понять, что люди рождаются "нетрадиционными", а не становятся по причине пропаганды, боги, о чём тут ещё говорить они охуели вконец
Последние пару месяцев я занимаюсь допуском дипломов по оформлению. То есть смотрю поля, шрифты, правильное написание всего на титульном листе и, конечно, соответствие ГОСТу в библиографии (благо, два года работы в должности библиографа имеются). Библиография - наука хоть и стройная, но для обывателя темная, а уж для студентов - тем паче. Потому приходили они неоднократно, по образцу никак понять не могли, и мне приходилось проводить консультации по вопросам библиографического описания. Это преамбула, так сказать.
В описании источника должно быть повторение фамилии автора, после названия. Разделяется название и повтор косой чертой - /. А ещё бывают две косые черты - //, но совсем в другом случае и в другом месте записи. И вот приходит студентка, которая в этих двух случаях запуталась. Я ей указываю, что должна был одна косая, а не две. И девочка выдает потрясающую фразу: -То есть просто слэш? И вот тут просто слэш? Ну, то есть я знаю, что данный знак так называется, однако со словом "слэш" у меня всё ж по большей части другие ассоциации, совсем даже не рабочие. -Да, - киваю я, - слэш там, слэш. А самого тянет захихикать.
если ночь настигла в глухом лесу, не ходи за дровами вглубь, отыщи у ели корявый сук, что-то острое: нож, иглу. острием веди по сырой земле, на промозглом чужом ветру, не пугайся воя, давай смелей: ты рисуешь защитный круг.
проследи, чтоб не был забит листвой, ни травинки, ни муравья — и простое старое колдовство защитит тебя от навья. на края насыпь белену и соль (если сера - то самый блеск), и едва закатится колесо, как к тебе подкрадется лес.
не ходи на свет, где журчит вода, никого не зови к огню, если ты не струсишь, им никогда не нарушить твою броню, не пугайся криков, не верь в мольбы (пусть за кругом — отец и брат!) а иначе в чашу твоей судьбы не насыпать и серебра.
а теперь послушай — мы здесь одни, только мы и клочок костра, если их прогонишь — уйдут они, позовут на подмогу страх — он вопит на разные голоса, обращает дыханье в лёд; отыщи отвагу в моих глазах, и не вздумай шагать вперёд
чтобы там не чудилось — мертвецы, гобелены шипящих змей, или призрак, чёрный, как антрацит, чья-то кровь на льняной тесьме, или даже пули — тускла латунь, ярок блеск золотых монет... ...если просто станет невмоготу, то покрепче прижмись ко мне.
это старый фокус, но он спасёт, не позволит сойти с ума — закрывай глаза, поцелуй в висок, не пускай на порог обман. если словно в венах течет стекло, и взведенный готов курок, вот моя ладонь, вот твоё тепло — им не страшен любой морок.
**** вот и в этом городе мы вдвоем, словно тысячу лет подряд — здесь недобро смотрит любой проём и бессилен любой обряд, только принцип тот же — коснись и верь, на ладонях — изгибы рек, и у наших ног, как волшебный зверь, загорается оберег.
и пока он светит — полынь и мёд, можжевельник, морской прибой, нас ничто не ранит и не возьмет, не разлучит меня с тобой. даже если кажется — все горит, и проблемы не по плечу: нам осталось высидеть до зари, нам осталось совсем чуть-чуть.
заржавеет нож и растает соль, догорят, затрещав, угли, и взойдет ленивое колесо, и исчезнет оно вдали, и оставит нас на конце пути, где примята росой трава, где проснусь с тобою под пенье птиц и начну тебя целовать.
Поймал Дракон в лесу Волка, говорит ему: - Смотри, записываю: "Волк, серый, одна штука". Сегодня придешь ко мне на обед, я тебя съем. Понял? - Понял. - Есть вопросы? - Hет.
Пошел Волк понурый. Идет дальше Дракон по лесу. Поймал Лису. - Смотри, Рыжая, записываю: "Лиса, рыжая, хвостатая, одна штука". Сегодня придешь ко мне на ужин я тебя съем. Поняла? - Поняла. - Вопросы есть? - Hет.
Пошла Лиса, закручинилась. А Дракон дальше идет. Поймал Зайца, говорит: - Смотри, Косой, записываю: "Заяц, серый, уши длинные, одна штука". Завтра придешь ко мне на завтрак, я тебя съем. Понял? - Понял. - Вопросы есть? - Есть. - Задавай! - А можно не приходить? - Можно ! Вы-чер-ки-ва-ю !
После переезда в Миасс пользоваться любимым книжным интернет-магазином "Лабиринт" стало неудобно: курьерская доставка дорога, а самовывоз в Челябинске, что еще дороже в итоге. Но теперь проблема решена - я нашёл сайт, через который можно заказывать книги в ближайший книжный магазин - в паре кварталов от дома.
И сегодня у меня наконец-то появился бумажный вариант "Волшебства он-лайн"!
Пропадаю и не пишу - на работе, как правило, нет времени, чтоб заняться отчетами о фильмах и прочими интересностями, а дома стараюсь комп включать по минимуму - болят глаза.
Потому чисто рабочее наблюдение, на бегу между приказами - меня неожиданно завораживает документооборот и делопроизводство. В бумажках я ковыряться люблю, а некий врожденный педантизм и склонность приводить работу в стройную систему вообще нежатся в лучах блаженства.
По всей территории санатория наставлено большое количество мини-памятников и скульптур - животные, сказочные персонажи... но встречает отдыхающих, как водится, Владимир Ильич:
Серия "Животные". Лось, обитавший перед фасадом моего корпуса:
Областной переходящий кубок за лучшую студенческую пресс-службу взят! Фестиваль прошёл по принципу "Veni vidi vici", так как все трое членов нашей миасской делегации ездили впервые и не представляли, что вообще там будет. Я и двое студенток, первого и второго курса, с одним номером журнала вместо долженствующих трех (так как начали выпускаться только с апреля). Самая маленькая делегация. И мы - лучшие!
Обещанная природа санатория "Кисегач". С краткими комментариями) Итак, озеро Теренкуль, которое было буквально в шаге от моего корпуса. Оно маленькое (в смысле гораздо меньше озера Кисегач), и судя по карте почти круглое.
На второй день я пошёл вокруг Теренкуля в большой поход, не боясь клеща и заблудиться. На самом деле заплутать там трудно: берег озера является наилучшим ориентиром, и тропа натоптана довольно хорошо, теряется только в середине ненадолго.
Вот тут как раз хорошо видны корпуса санатория на противоположном берегу, что дает представление о пройденном расстоянии. читать дальше
Проект американского фотографа Мэтта Ламброса (Matt Lambros) под названием After the Final Curtain («После финального занавеса») представляет историю заброшенных американских кинотеатров, от былого величия до полного забвения. Кинотеатры, хоть и в меньшей степени, чем театры, навевают настроение чуть мистическое и словно открывают двери в иные миры. Даже когда кинотеатр работающий и современный. А заброшенные... ну, я вообще люблю рухлядь и руины, это все знают
46th Street Theatre. Этот кинотеатр открылся 9 октября 1927 года под названием Universal Theatre. На открытии присутствовало 25 000 человек. Менее чем через год корпорация Loew’s приобрела этот кинотеатр на 2675 мест и закрыла его для обновления. читать дальше
Kings Theatre. Кинотеатр Kings Theatre на 3676 мест открылся в Бруклине 7 сентября 1929 года. Он также принадлежал к знаменитой сети Loew’s и входил в пятерку так называемых «Театров чудес Loew’s».
На прошедших первомайских выходных я познавал новый и незнакомый мне ранее вид отдыха - в санатории. Вообще эта идея уехать на базу отдыха или в санаторий была красивой мечтой, существовавшей в мозгу уже лет десять. Закрыться от всех, читать, гулять в своё удовольствие, не заморачиваться хозяйством-готовкой-уборкой. Но я всегда думал, что только я отгорожусь от привычного мира и мне станет скучно, максимум через день. Проверял я теорию недалеко от дома - в санатории "Кисегач". И что скажу: со скуки не помер) Ощущение полного и потрясающего безделья снизошло на меня где-то в конце третьего дня. Когда наконец дошло - можно выбрать между поспать, почитать, повышивать, погулять, сходить покурить - и в принципе это всё развлечения, досуговые занятия, а не обязаловка. Так странно чувствовать, что тебе ничего не надо делать Природу там потрясающая. Территория санатория, кстати довольно большая, расположена на перемычке между озерами Кисегач и Теренкуль. Между корпусами и рядом, где уже заканчиваются постройки - лес, преимущественно сосновый, дикий, не посадки. Выступающие из земли корни, огромные деревья, наркотический запах хвои - это для меня просто рай! Окна моего номера кстати тоже выходили прямо на лес, никаких тебе дорожек, никаких тебе фонарей, светящих в ночи - темнота и шорох колышущихся на ветру деревьев. Фотки будут) Словами толком не опишешь всю красоту))
Всем нам хорошо известны 7 смертных грехов: это похоть, алчность, чревоугодие, праздность, гнев, зависть и гордыня. И многие не раз уже видели разные вариации на тему этих грехов, они могут изображаться в виде красивых женщин или иных существ, в общем, на что хватит фантазии автора. Вот и лондонский дизайнер Каспер Гамильтон заинтересовался этой темой и воплотил её в жизнь весьма оригинальным способом, создав набор бокал, олицетворяющих пороки человечества. Скажем прямо – пользоваться ими непросто. Как смертные грехи мешают человеку жить, так «смертные бокалы» мешают пить.
Гнев частенько сильнее ранит не того, на кого он направлен, а самого агрессора. Бокал с сильно поднятым краем может и порезать своего хозяина.
Гордыня настолько подняла стенки бокала, что пить из него стало очень непросто. Опять обязательно опрокинешь вино на себя. Как и с людьми, опять же: к чрезмерному гордецу невозможно подступиться, и в конечном счете ему самому от этого хуже. читать дальше
У этого бокала множество отростков, загребущих конечностей. В них помещается больше вина, чем обычно, но вот выпить его непросто, если только не опрокинуть. Тогда вино выплеснется вам на лицо и рубашку. Так и жадность хочет больше, чем может проглотить.
Из бокала-обжорства, пожалуй, пить проще всего. Единственное его отличие – ассиметричная форма, напоминающая пухлый живот. В бокал помещается больше, чем обычно, но выглядит он специально отталкивающе, некрасиво, как всегда со стороны видится обжорство.
Бокал-зависть усыпан дырочками, словно решето. В него и нальешь только на самое донышко, и все равно пока будешь пить, половина прольется мимо рта. И правда, поневоле позавидуешь тем, кому достался бокал нормальный.
Лень – это когда даже бокал не поднять, поэтому кто-то должен держать его над вашей головой и по чуть-чуть капать вино прямо в рот. Лень, с одной стороны, позволяет бездельничать, но с другой – порабощает. И в случае с бокалом вы зависите от держащего.
Отпить из бокала-похоти нелегко. Придется хорошенько поработать языком, чтобы сдвинуть шарик, находящийся в основании сосуда.